Тут будут исправляться и дополнятся, писаться новые главы романа... хотя я сам не знаю как это назвать и перезвать, может и не романа) критика приветствуется самая строжайшая!

Пролог
Яркое солнце заливало своим светом песчаное побережье аллода. Заря пробуждала жизнь вдоль всего края острова, витающего в астрале. Всё говорило о том, что этот день станет знаменательным для одной из эльфийских семей. Никто бы и не подумал, что вот-вот начнётся жизнь нового эльфа, нового живого существа, несущего в своём сердце идеалы красоты и очарования, и одновременно со всем, идеалы порочные, коварные, и даже лживые.
Никто не вправе оспаривать методы эльфийской общины, как не вправе и мы судить об образе жизни любого народа, будь то орки или хадаганцы, они имеют право на выбор своего пути, пути своих народов, идущих в русле судьбы.
Мораль! Это слово наполняло щебет птиц не просто радостью, а чем-то большим… возможно верой и надеждой в светлое, чистое будущее этого, пока ещё, не порочного дитя. Даже астрал надеялся, что этот эльф будет способен противостоять силам Великого Бала, не падёт в путы очаровательных обнажённых эльфиек в момент его совершеннолетия.

Глава I. Первый свет
В молельне эльфов на берегу острова Гадирэз, составляющего пятую часть площади Единения Вер’идиана, стоял приятный магический свет, дарованный Тенсесом всем народам Лиги. От стен здания отразились эхом крики новорождённого, зачатого в этом же помещении.
- Он прекрасен. Я вижу улыбку на его лице, - молвила, обезумевшая от десятичасовых родов (как может новорожденный улыбаться?), мать ребёнка, протягивая руки к священнику, чтоб подержать на руках своего первого сына, но не единственного в семье ребёнка.
У мальчика было две сестры, которые учились в Школе Искусства Красоты. Эльфийки уже в подростковом возрасте были способны подвергнуть неописуемому соблазну самых стойких горцев, а школа давала им навыки доставлять этим самым воинам незабываемые ощущения. В данный момент дочери семейства находились в ШИКе, на пятом семестре обучения, где проходили занятия по улучшению способностей девушек в магии соблазна, вызова образов, побуждающих мужчин раскрывать свои самые тайные желания. Учёба не позволила им явиться на рождение брата, но они с нетерпением ждали возможности выбраться из школы и повидаться с юным очарованием.
- Сколько можно пялиться на этого уродца? - с отвращением буркнул гоблин Дрызный, находящийся у эльфов в прислугах.
Не успел он закончить свою фразу, как тут же получил смачный подзатыльник, с силой опрокинувший его на пол, оставив две шишки от обоих ударов. Поглаживая свою ушибленную голову, гоблин почти беззвучно осыпал проклятиями эту семью, а затем, вдоволь насмотревшись на всю эту мелодраму, побрёл в подвал, где он и имел право уединиться с самим собой.
Паладин в золотых латах, довольно ухмыляясь от проявленного величия, одел обратно на свою тонкую руку огромную рукавицу, весьма хорошо сидевшую на его ладони и позволявшую не терять подвижности пальцев. Отец ребёнка был коварным и надменным, ставящим свою красоту (а её у него было предостаточно) превыше любых чужих ценностей. Если б он мог повелевать миром, он избавил бы Сарнаут от самцов, готовых наброситься на его прекрасную, но уже слегка двинувшуюся умом, супругу. Он сделал бы это не из-за стремления сохранить брак, а всего лишь ради собственной гордыни. Паладин носил имя Голль Ду Гарез, был главой известной, но очень малочисленной семьи. Весь род славился необычной красотой каждого члена клана, а, смотря на недавно взглянувшее, на свет существо, он питал истинную веру, что, наконец, родился продолжатель рода, несущий в своём сердце идеалы эльфов, а в облике внешность отца.
- Я дам ему имя, которое он заслуживает больше всех! Хомфель, вот его имя! Улыбающийся, как гласит древний язык эльфов! – гордо кричала на всё помещение мать ребёнка, Алиэс Ду Гарез, держа в одной руке ребёнка, а другой - обводя помещение, останавливаясь на каждом присутствующем.
- НЕТ! – громовым голосом проревел ворвавшийся в молельню витязь. Вся семья гневно взглянула на бестактного канийца, но тот спокойно стерпел сверлящие взоры. Храмовник даже не придал значения смешку Голля, он спокойно и уверенно зашагал в направлении к матери. Паладин резким выпадом руки попытался остановить человечишку, помогая себе быстрым хлопаньем драконоподобных крыльев. Однако тонкие руки были не способны противостоять яростному рывку витязя. Почти не задержавшись на этом участке пути, он двинулся дальше. Подойдя к кровати, он близко склонился к маленькому эльфу.
- Мне было видение. Вы знаете об этом, - не отрывая взгляда от зевающего ребёнка, пробормотал витязь, - со мной говорил Тенсес, он пророчил яркое будущее этому дитя. Мальчик не может носить имя, так не свойственное его судьбе, и я знаю какое достойное этого малыша.
- Уж не Тенсес ли намекнул тебе на имя, о великий и неповторимый Кассин из города Дальних Границ? – промурлыкал Голль.
Гневный взор канийца заставил ехидство паладина мгновенно улетучиться.
- Ты плохо следуешь принципам храмовника, о Голль, пожиратель дамских сердец! – немедленно ответствовал Кассин.
Когда-то Голль и Кассин обучались у одного героя, храмовника, решившего покончить с покорением астрала, и начать спокойную размеренную жизнь, обучая юных воинов. Он дал им знания в боевых искусствах, внушил веру в Тенсеса и поставил на путь света. Однако в годы обучения старательно занимался лишь Кассин, в то время когда эльф постоянно отвлекался на представительниц прекрасного пола. С тех пор оба храмовника совершили немало подвигов, относящихся к другим историям других героев, были среди них как подвиги веры и сражений Кассина, так и подвиги Голля. Но истинный свет носили лишь деяния первого из них, когда второй пользовался удачным стечением обстоятельств, для улучшения личного положения.
- Имя ему Ролант, и не смейте противостоять этому имени, если вы хоть как-то хотите доказать свою верность Тенсесу! – взревел Кассин и окутал ребёнка сферой ярко жёлтых струящихся огоньков, - этот свет будет с тобой во веки веков, Ролант, и не покинет, даже в моменты отчаяния, даже когда витязя Кассина не станет в мире Сарнаут. Ты можешь рассчитывать на поддержку и понимание со стороны Тенсеса, пусть даже ты никогда не увидишь его. Свет в твоём сердце, - с этими словами храмовник развернулся на пятках и быстрым шагом пошёл к выходу. Никто так и не осмелился преградить ему путь. Сфера растаяла, и ничей взор не заметил, как огоньки впитались в наросты около лопаток малыша, где должны были прорезаться его крылья.
- Ролант… доблестный… - только и слетело с губ Алиэс. Эхо этих слов стояло в застенках молельни ещё несколько минут…

я великий ПРЦПСТ! Да настигнет ППЦ имперцев и покарает древко моего копья и меч-плётка неверных, которых встретим мы и наша гильдия на пути к Свету и Добру! Аминь!